«Опыт истории российского флота»
Первая страница здесь
Кузнечное ремесло с давних времен было значительно в России. В 1509 году Иоанн IV дал привилегию англичанам отыскивать руды, с тем чтобы сему искусству обучать русских. При царе Федоре Иоанновиче кузнецкая в Туле слобода была освобождена от податен и названа Кузнецкою; мастеровые, населявшие оную к работавшие на Тульском оружейном заводе, ковали уже при Алексее Михайловиче оружие, прежде доставляемое из чужих краев; известно, что в 1642 году велено было на сем заводе изготовить 1000 самопалов и в следующем — 244 пищали.
Разработка руд началась при царе Алексее. Кильбургер пишет, что в его время было 4 рудника и при каждом находились заводы; главный из них принадлежал голландцу Петру Марцеллису и его тестю Томасу Келлерману. Рудник сей простирался на 30 верст и разрабатывался в трех местах, начиная от Серпухова за Тулу. На заводе тянули полосы, делали ружья, листовое железо, даже лили пушки; Марцеллис не только не платил пошлин, но получил от царя в награждение 400 душ крестьян.
Второй завод принадлежал голландцу Тилеману Лус-Акема, находился в 90 верстах от Москвы по Калужской дороге на р. Протве, от которой получил название Протвинского. На нем тянули полосы, делали якоря; железо, вырабатываемое Акемою, было лучше Марцеллисова и продавалось гривною на пуд дороже. Акема также получил в подарок 200 душ.
Третий рудник, названный Истинским, найден в Тульской области, в Пронском округе, и открыт голландцем Вернером Мюллером и каким-то датчанином, после смерти которого половина завода по праву выморочных именин досталась царю, подарившему сию половину Нарышкиным.
Четвертый, Петрозаводский, был царскою собственностью и состоял на откупу у немца Розенбуша, который за содержание завода платил пушками и другими военными снарядами. Сталь вообще привозили из Швеции, ибо в России оной не делали на заводах, вырабатываемая же частными людьми была дурного качества.
Сверх сих заводов в Москве был Пушечный двор, где лили пушки и мортиры, величины необыкновенной, и колокола.
В начале XVII века был на сем заводе хороший мастер из Нюренберга по имени Ганс Фалькен, который делал орудия, славившиеся в чужих краях. При царе Алексее Марцеллис поставлял в казну пушки от 18- до 24-фунтового калибра, которые также отпускались в Англию и Голландию, но при пробах часто лопались.
Медных руд при Алексее Михайловиче были три: первая при Олонце, неподалеку от Онежского озера, под управлением голландца Дениса Иовиса, и две других в Каширской области, на берегах Мезени, от устья ее в 228 верстах. В 1674 году управление сих последних поручено Петру Марцеллису.
Пороховых мельниц было множество и пороху выделывалось более нежели потребно было на расходы военные в России.
Псковская пенька была одним из важнейших предметов торговли россиян с лифляндцами и немцами, ежегодно отпускалось ее до 1200 берковцев, и цена была обыкновенно от 2 руб. до 2 руб. 50 коп. за берковец. Калуга, Киев, Новгород и Орел также изобиловали сим произведением. Русская пенька столько уважалась, что в Архангельске в 1673 году давали за берковец четыре бочки сельдей.
Канатных и веревочных заводов было довольно, однако же они были незначительны, и вырабатывали веревки для внутреннего употребления в государстве.
Смолу жгли в Каргополе на берегах Ваги, впадающей в Двину. Ласт смолы (на вес) стоил от 12—18 рублей в Архангельске.
Судостроение в России ограничивалось в сие время перевозными судами по рекам во внутренности государства; по образу тяжестей, глубине рек и местному обычаю суда сии различествовали названиями и постройкою. Расшивы, мокшаны, струги, насады, паузки, кочи, вереи, тялки, заводни, дощаники, лодки и прочие служили только для перевоза товаров. Суда сии были с одним парусом, употребляемым только при попутных ветрах; величина их была различна; однако же Олеарий, путешествовавший по России в 1636 году, видел струги, подымавшие по 300 ластов груза и вооруженные от нападения разбойников пушками.
Он же говорит, что в Нижнем Новгороде для путешествия их посольства в Персию капитан Мишель Корде построил с помощью русских мастеровых плоскодонный корабль длиною в 120 футов, сидевший в грузу шесть футов, с палубою, различными каютами и тремя мачтами. По сплытии сего корабля в Астрахань многие купцы и мореходцы из персиян удивлялись величине оного, уверяя, что такое судно не годится для Каспийского моря, на котором волны отменно коротки и чрезвычайно высоки, почему советовали убавить длины мачт; однако же, корабль сей благополучно дошел в Персию до места своего назначения.
Приведши на вид все сии вспомогательные способы, существовавшие для кораблестроения, перейдем к деяниям государя, пробудившего от дремоты способности россиян и совокупившего способы сии к сооружению флотов.
Далее из категории Интересные факты: "Русский флот. Пётр I и Лефорт"