Search Results for: Лавочкин

Лавочкин в расцвете сил. Ему едва перевалило за пятьдесят. Он не знает, что жить ему осталось уже немного, что на далеком испытательном полигоне, где не окажется рядом умелых врачей, его подстережет смерть. Да разве думает о смерти этот жизнерадостный, полнокровный человек?

Это был один из тех парадоксов, которыми так богата история техники. Не существовало теории, способной решить проблему звукового барьера. А между тем еще в середине тридцатых годов немец Бузуман создал теорию стреловидных крыльев. Даже власти фашистской Германии не разглядели важности формул герра Бузумана. Они были опубликованы...

«Мы хотим создать такой самолет, — писал Лавочкин 19 августа 1945 года в газете «Московский большевик», — который двигался бы со скоростью, приближающейся к скорости звука, равной ей и превышающей ее. До войны я мог бы написать на эту тему только полуфантастическую статью. Сейчас такой самолет для нас реальность. К нему нас привел опыт войны...

И конструкторы учились, причем действовал Семен Алексеевич смело и уверенно — так, словно всю жизнь только и проектировал реактивные самолеты. Однако, вступая в век реактивный, Лавочкин не расставался с винтомоторными истребителями. Напротив. Одновременно с «изделием 150», как называли в КБ первую реактивную машину, рождался Ла-11 — истребитель повышенной дальности...

Война уже подходила к концу, когда летавший на Ла-5 Иван Кожедуб сбил незнакомую машину без винтов. Странным самолетом оказался реактивный истребитель гитлеровских ВВС — «Мессершмитт-262». В 1945 году, вскоре после боя, выигранного Кожедубом, снова (как перед войной) вышли на старт три конструкторских бюро...

С антресолей, на которых располагался кабинет Лавочкина, был виден сборочный цех. Обрастая деталями, тек к воротам на заводской аэродром поток истребителей. Задача конструктора была очень сложной — дать армии новую машину, не останавливая движения этого потока...

Не часто самолет имеет сразу трех главных конструкторов. Но ЛАГГ-1 был детищем трех инженеров:    Семена Алексеевича Лавочкина (ЛА), Владимира Петровича Горбунова (Г) и Михаила Ивановича Гудкова (Г).
ЛАГГ рождался в трудное время. Перевооружение военно-воздушных сил явно запоздало. Вот почему одновременно с ЛАГГом испытывались и два его сверстника — МиГ и ЯК...

Он прибыл в СССР с десятью сотрудниками. Каждый из них полагал, что ему дадут делать собственную машину (ведь у этих русских дикарей совершенно нет инженеров!). Не получив таких возможностей, семь из десяти приезжих немедленно повернули обратно. Помощниками Ришара стали советские инженеры, и основная работа легла на их плечи. Среди этих людей оказался Семен Алексеевич Лавочкин, занявшийся расчетами на прочность...

Из первой мировой войны истребитель вышел сформировавшейся боевой машиной. Обрел самостоятельность и Лавочкин. В 1917 году, окончив с золотой медалью гимназию, он получил аттестат зрелости и... вступил в Красную Гвардию. Ну, а авиация? На этот вопрос ответить труднее. Французский журналист Жак Мармен утверждал на страницах "Aviation magazine", что Лавочкин решил стать конструктором...

Лавочкин — ровесник авиации. Будущий генерал инженерно-авиационной службы едва начал ходить, когда братья Райт приступили к полетам. Лавочкин учился читать, когда самолет осваивал азы авиационной науки, пролетая первые десятки километров.
К первой мировой войне и самолет и будущий конструктор пришли неоперившимися. Пытливый гимназист еще не успел решить, кем стать — юристом или актером. Что же касается истребителя... Всего за несколько месяцев до первой мировой войны солидная английская газета «Телеграф» писала: «Бой самолетов между собой... глупая и бесполезная игра, которая может встретиться лишь чисто случайным образом»...

В первых же боях раскрылись сильные и слабые стороны ЛАГГов. Герой Советского Союза Марк Галлай вспоминает, как на ЛАГГ его друга, впоследствии известного летчика-испытателя Алексея Гринчика налетела стая «Мессершмиттов». Бой завязался отчаянный. Гринчик сбил двух «мессеров». Но вот снаряд вражеской пушки разорвался в моторе его машины...