Война уже подходила к концу, когда летавший на Ла-5 Иван Кожедуб сбил незнакомую машину без винтов. Странным самолетом оказался реактивный истребитель гитлеровских ВВС — «Мессершмитт-262». В 1945 году, вскоре после боя, выигранного Кожедубом, снова (как перед войной) вышли на старт три конструкторских бюро. Снова соревнуются коллективы Лавочкина, Микояна и Гуревича, Яковлева. На этот раз все неизмеримо труднее и ответственнее: цель генеральных конструкторов — реактивный истребитель.
Истоки этого соревнования восходят к Циолковскому, Цандеру, работникам Групп изучения реактивного движения. Газодинамической лаборатории и Реактивного научно-исследовательского института. Ведь то, что делали три лучших конструкторских бюро истребительной авиации, — лишь очередное звено цепочки, тянувшейся добрых полтора десятка лет.
Еще в 1933 году советские исследователи занялись реактивными двигателями. В 1934—35 годах экспериментальные пороховые ракетные ускорители облегчали взлет самолетам ТБ-3, разгоняли истребители И-4. В 1938 — 39 годах создан самолетный ЖРД с изменяемой тягой, разработаны проекты воздушно-реактивных двигателей. В 1940 — летчик В. П. Федоров испытал планер с жидкостно-реактивным двигателем. И, наконец, весной 1941 года Виктор Федорович Болховитинов приступил к проектированию истребителя-перехватчика с жидкостно-реактивным двигателем.
Время горячее. Медлить невозможно. В сентябре 1941 года новая машина выходит на испытания. В безмоторном варианте их ведет Б. Н. Кудрин, затем, уже с двигателем,— Григорий Бахчиванджи. 15 мая 1942 года он совершил взлет, набор высоты и посадку. И хотя спортивные комиссары не регистрировали его полет как рекордный, тем, кто знал о нем (а таких в ту пору было немного), стало ясно: открылась новая эра авиации. Почти одновременно испытывает свои реактивные самолеты и Мессершмитт, а затем американцы и англичане…
Из рассказов сотрудников Лавочкина ясно, что ход событий в его КБ напоминал общее развитие советской реактивной техники. Семен Алексеевич начал с ускорителей. Реактивные двигатели разных конструкторов он пытался впрячь в одну упряжку с испытанным швецовским мотором.
В решительную минуту боя, включив реактивный ускоритель, летчик получал преимущество в скорости. Однако это преимущество давалось дорогой ценой, пары кислоты прожигали деревянную обшивку. Одна из опытных машин взорвалась…
— Сейчас ясно, что наш первый самолет не мог иметь технического применения, — рассказывал один из ближайших помощников Лавочкина Наум Семенович Черняков. — Все было новым в этой машине — ее поведение на земле, в воздухе, характеристики двигателя Это новое нужно было освоить, сделать обыденным. Пожалуй, я не преувеличу, если скажу, что главным назначением этой машины было научить нас строить реактивные самолеты…
Далее из категории История технологий: "Лавочкин. Первые реактивные (2)"
