Сокращается мало-помалу, хотя и медленно, и раскол, появившийся на Руси около 200 лет назад, при царе Алексее Михайловиче. Внешним толчком к возникновению раскола послужило следующее обстоятельство. Прежде церковно-богослужебные книги не печатались, а переписывались, в большинстве случаев, монахами с древних рукописных книг; вследствие этого явилось в книгах много ошибок: не разберет переписчик какого-нибудь слова, и вставит свое; эти ошибки начали повторяться во всех книгах и в конце концов местами совсем исказили смысл. Когда затем появилось на Руси при Иване Грозном книгопечатание, то ошибки из рукописных книг перешли и в печатные. Наши патриархи давно уже видели неправильности в священных книгах и пробовали их исправлять, но такое исправление было трудно, и благие пожелания оставались не исполненными. Своих людей, достаточно подготовленных, чтобы сделать все необходимые исправления, не было; обращаться же к иностранцам, хотя бы и православным, признавалось опасным. В Москве господствовало убеждение, что истинное православие сохранилось во всей своей чистоте исключительно на Руси, что все другие народы, хотя и исповедующие по имени православную веру, постепенно утратили ее первоначальный характер и впали в ереси. Такое убеждение создалось и окрепло под влиянием всей предшествующей истории Московского государства.
В то время, как другие православные народы Востока мало-помалу теряли свою самостоятельность и подпадали в зависимость, Московское государство росло и крепло. Эти внешние успехи в политической борьбе порождали чувство гордости в народе; под влиянием этих успехов московские люди начали считать себя выше всех других людей, свое государство лучше всех остальных. Причину своих успехов русские люди видели именно в сохранении неповрежденной православной веры. Все другие страны неправоверные были лишены той Божьей благодати, которая возсияла в Москве. Такое высокое представление о себе, как об избранном народе, не позволяло искать просвещения у иностранцев: невысоко стояло оно и раньше, теперь же, благодаря обособленности, умственное развитие народа стало еще ниже. В течение всего ХVI века все продолжаются и усиливаются жалобы церковных иерархов на жалкое и ничтожное образование духовенства. В невежественной народной среде развиваются разнообразные суеверия, и сама религия постепенно приобретает характер внешней обрядности; на внутреннее содержание христианского учения не обращается внимания; перевес приобретает внешняя форма. Начались споры о том, два или три раза петь аллилуиа, двумя или тремя пальцами креститься и т. п. По невежеству не только переделывались и извращались старые обряды, но и создавались новые, иногда очень близко подходившие к языческим воззрениям, далеко еще не исчезнувшим из народной жизни, как, напр., различные заговоры.
В XVII в. Московскому государству пришлось войти в более тесное соприкосновение с западноевропейскими государствами и русским людям познакомиться ближе с иноземными порядками и условиями жизни. Это знакомство не могло не обнаружить превосходства чужого и отсталости своего уклада жизни, и вместе с тем не могло не породить желания подражания и заимствования, тем более что упорное сохранение старых форм и порядков грозило опасностью государству.
В это переходное время к иноземным образцам, когда с одной стороны появились горячие приверженцы иноземных заимствований, одновременно обнаружились и ярые сторонники родной старины; чем сильнее первые настаивали на нововведениях, тем крепче вторые держались за родную старину и предания. Эта борьба между двумя противоположными партиями необходимо должна была найти отзвук и в области религиозной жизни. Религиозная жизнь была тесно связана со всей государственной жизнью. Самую крепость государства защитники старины видели в неприкосновенности православной веры. Но глава русской церкви, патриарх Никон, не был приверженцем старины. Происходя из простых крестьян Нижегородской губ., Никон был человек очень умный, твердого, решительного характера; сам царь Алексей Михайлович совершенно подчинился его влиянию и без совета с ним не начинал никакого важного дела. Никон захотел сразу исправить книги, собрал собор из духовных лиц, велел заново перевести с греческого языка книги и напечатать, а старые отбирать и жечь. Однако, не так легко оказалось ввести новые книги. У Никона было много врагов: его не любило духовенство за то, что он слишком круто обращался с ним и требовал аккуратного отношения к службе; ему завидовали бояре за близость к царю; простой неграмотный народ не мог понять, что в церковных книгах есть какие-то ошибки и трудно было отступиться ему от того, к чему привык с детства. Поднялся ропот; патриарха стали называть еретиком и беззаконником. Ярые приверженцы старины начали убеждать народ не молиться по новым книгам, не ходить в православную церковь; таков был романовский поп Лазарь. Никон жестоко преследовал недовольных; тогда они бежали из городов и деревень и селились в лесах. Здесь они устроили общины, построили скиты, принимали к себе беглых священников и молились по старинным книгам. Эти люди, отделившиеся от православной церкви, и получили название староверов или раскольников (церковь раскололась). Несмотря на суровые преследования и жестокие казни число раскольников все увеличивалось; появилось много различных толков и сект.
Первыми расколоучителями в ярославском крае были современники патриарха Никона — казанский протопоп Иван Неронов и романовский священник Лазарь; последний за противодействие новшествам был сослан сначала в Тобольск, а затем в Пустозерск, где 1 апреля 1681 года вместе с юрьевским протопоном Аввакумом сожжен на костре «за великия на царский дом хулы». Глухие лесные местности, удаленные от больших городов, представляли удобные и спокойные для староверов убежища; поэтому гонимые последователи старины нашли в нашем краю безопасный приют. Наибольшее число их находится в уездах по левую сторону Волги: Пошехонском, Романовском, Даниловском и Любимском, а также в Ярославском. Полного и обстоятельного исследования раскола нет до сих пор. Все, что мы знаем о различных учениях, отличается отрывочностью и неполнотой. Разбившись на, множество отдельных толков и согласий, раскол поражает разнообразием оттенков религиозной мысли. На ряду с учениями наивными или грубыми, нередко встречаются учения, отличающиеся и глубиной мысли, и высотой проповедуемых истин. Опасение преследований заставляло раскольников и сектантов скрывать многое из своих учений от постороннего наблюдателя.
Может быть теперь, когда, после долгих лет гонений и преследований, по закону 17 апреля 1905 года положение их облегчено, наступит возможность заняться полным и беспристрастным изучением этой глубоко интересной стороны народной жизни. Самое наименование раскольники», по новому закону, как оскорбительное, заменено названием «старообрядец» или «сектант» права их по отправлению богослужения, сооружению своих молитвенных домов и пр. сравнены с правами других инославных вероисповеданий; духовные лица, избираемые общинами старообрядцев и сектантов для отправления духовных треб, будут впредь именоваться «настоятелями» и «наставниками», причем они, по своему званию, исключаются из мещанских и сельских обществ и подлежат освобождению от воинской повинности.
Представителей других вероисповеданий в нашей губернии немного: католиков 1092, протестантов 335, евреев 1078, могометан-330.
Текст из книги
«Наш край. Ярославская губерния — опыт родиноведения»
1907г. авт. П.А.Критский
файл в формате Word (современный шрифт, добавлены иллюстрации)
сканы в архиве RAR (оригинальный дореволюционный шрифт)
Далее из категории Ярославская губерния: "Образование — 1"
